Эта хрупкая девушка с огромными голубыми глазами словно олицетворяет собой красоту и грацию. Прима-балерина Армянского академического театра оперы и балета им. Спендиарова Жаклин Сархошян на протяжении 26 лет украшает собой ереванскую сцену, из них почти 20 лет она являлась солисткой. По собственному признанию, балерина станцевала на этой сцене все, что только возможно. Она была и страстной Кармен и нежной Жизель, и романтичной Джульеттой и несчастной Дездемоной. В 2010 году танцовщица была удостоена медали Месропа Маштоца от правительства Армении, а в 2012 году впервые попробовала себя в роли хореографа, поставив спекткль «Мечта». Три года назад Жаклин Сархошян неожиданно уехала в Бейрут преподавать искусство танца. В течение этих трех лет танцовщица возвращалась в Ереван и продолжала танцевать на родной сцене. И вот настал момент, когда прима-балерина объявила о своем уходе со сцены. Напоследок она подарила зрителю представление «Прощание со сценой», в котором она попращалась с любимым зрителем, станцевала свои любимые роли, которые исполняла на протяжении долгих лет, отдала дань благодарности своим учителям и, наконец, вывела на сцену юных балерин из хореографического училища. В интервью нашему журналу Жаклин Сархошян рассказала о себе и о своих планах на будущее, в которых она не собирается расставаться с балетной сценой, оставаясь в профессии уже в качестве педагога и балетмейстера.

- Жаклин, вы 26 лет танцуете в труппе Армянского академического театра оперы и балета. А как вы пришли к этому?

- Я шла к этому очень долго. Начала с того, что в восемь лет поступила в хореографичексое училище. У нас были отличные и очень строгие педагоги. Мы занимались на базе русской балетной школы, а это, на мой взгляд, лучшая балетная школа в мире. К сожалению, сегодня наше хореографическое училище переживает не лучшие времена. И хотя работает по той же методике, но сменилось поколение педагогов. Мы работали в том числе и с русскими педагогами. Мы работали с Григоровичем, а это совсем другой почерк. Для меня всегда было важно, чтобы менялся почерк хореографа, потому что я брала понемногу от всех балетмейстеров, с кем я работала. Это увеличивает знания, а чем больше знает балерина, тем больше ее багаж.

Прогуливаясь по ярмарке «Золотой гранат», традиционно проходящей в Москве осенью, я обратила внимание на богатый ассортиментный ряд продукции под броским испанским названием «Te Gusto» (в переводе с испанского – «Я тебе нравлюсь»). Продегустировав варенье из белой черешни, пастилу из кизила и компот из фейхоа, я окончательно поняла, что за словами бренда стоит больше, чем «нравлюсь», похоже, это любовь...

В советские времена существовало понятие «рабочая династия». Если отец был шахтером — сын спускался в забой, отец военнослужащий — сын учится в военном училище, мать пианистка — сын обязательно учится музыке... Примерно такая семья существует сегодня в США. Речь о звездной семье Авакян-Аджемян, которая сыграла огромную роль в развитии современной музыки и ее популярзации на мировом уровне.

Фамилия Авакян хорошо известна в джазе и поп-музыке. Старший брат Джордж — легендарный американский продюсер, работавший со всеми звездами джаза — Луисом Армстронгом, Дюком Эллингтоном, Чарлзом Ллойдом, Майлсом Дэвисом, Бенни Гудменом, Дейвом Брубеком, Китом Джарретом и популярными рок и поп-музыкантами — the Everly Brothers и Биллом Хейли, Джонни Матисом, Эдит Пиаф и Шарлем Азнавуром... Следует отметить, что именно Авакян вернул популярность Дюку Эллингтону, когда его знаменитый оркестр был на грани краха, развала и закрытия. Именно Авакян спродюсировал запись выступления Эллингттона на Ньюпортском джаз-фестивале 1956 года, и с того момента Элингтон вновь смог вернуться на большую сцену. Именно Авакяну в 1954 году пришло в голову записать песни композитора Уильяма Хэнди в исполнении короля джаза Луиса Армстронга и выпустить альбом «Armstrong Plays W.C. Handy», который разошелся миллионными тиражами и более чем популярен и сегодня. Именно Авакян спродюсировал лучший по всем параметрам альбом пианиста Эролла Гарнера «Концерт у моря». Именно Авакян помог великому и ужасному Майлсу Дэвису подписать контракт с «Коламбия Рекордс» на выпуск альбома «Miles Ahead», а затем и «Round Midnight» и вернуть себе популярность после нескольких лет забвения, связанных с чрезмерным употреблением алкоголя и наркотиков. Наконец именно Авакян долгое время переписывался с министром культуры СССР Фурцевой на предмет организации концертов американских джазовых музыкантов в СССР. И добился своего – концертные туры Бенни Гудмена тогда состоялись! Он написал книгу «Тонкости грамзаписи рок-музыки». Именно Авакяна в последний год существования СССР наградили орденом Ленина – единственного из американцев. Ну и последнее. Джордж Авакян стал продюсером популярного у нас и в мире альбома певицы Татевик Оганесян «Listen to My Hear» – прак тически первого армянского вокального альбома в стиле этно-джаза.

Осенью прошлого года особым гостем джазового фестиваля в Армении был всемирно известный бас-гитарист Ричард Бона. Публика в переполненном зале СКК была просто потрясенна игрой и энергетикой музыканта, его чарующим голосом, а одна из фанаток во время концерта лихо попросилась замуж за Ричарда. Брачных уз с армянскими фанатками известному американскому музыканту родом из Камеруна удалось избежать, но спустя полгода Ричард Бона возвращается в Ереван. Не для того, чтобы жениться, разумеется, а для того, чтобы получше узнать Армению, ее историю и культуру. Именно поэтому он приехал в Ереван на три дня раньше запланированного концерта на открытой площадке у Каскада.

— Ричард, во время своего первого визита в Армению вы приезжали в Ереван и покорили армянскую публику. Что вы можете сказать о нашей публике?

— Здесь великолепная публика. Я был впечатлен, что зрители знали мои песни наизусть и пели их вместе со мной. Не так просто петь песни на иностранном языке, и здорово, что вы это делали.

— Не прошло и полугода, и вы снова в Армении...

— Да, у меня уже есть армянская фамилия, и звучит она Боноян. На этот раз я приехал не только ради музыки, но и для того, чтобы поближе узнать историю и культуру вашей страны. В прошлый свой приезд я почувствовал, что полюбил Армению. Мне нравится ваша страна, ваша прекрасная кухня, тепло вашего народа и то, как вы относитесь к музыке. Здесь на каждом шагу я встречаю толпы поклонников, и меня это радует.

— Кстати, о поклонниках. Именно они «засекли» вас в Гехарде еще до того, как прошел слух о вашем приезде в Ереван.

— Я был впечатлен Гехардом, его суровой красотой. Армянские монастыри прекрасны. Там прекрасная акустика, и когда мы запели в храме, мне захотелось постелить там постель и остаться до конца своих дней. Для меня важно, что я познакомился не только с армянской культурой, но и с историей, поскольку армянская культура — это часть мировой истории. Могу сказать, что Армения прекрасна. Я не много знаю о культуре и истории вашей страны, но то, что знаю, говорит о ее храбрости. Вы сильны и духовно, и физически, и вам есть, чем гордиться.

— Вы все время восторгаетесь Арменией, а есть что-то, что вам не понравилось?

— Я никогда не говорю о том, что мне не нравится. Я старюсь запоминать счастливые моменты моей жизни.

— В этот ваш приезд вам довелось выступать с армянскими музыкантами. Расскажите, пожалуйста, о работе с ними.

— Армянские музыканты — настоящие профессионалы, они владеют разными музыкальными инструментами. Меня впечатлили национальные армянские инструменты, и я загорелся желанием научиться играть на дудуке. В моем новом альбоме обязательно найдется место для армянских мотивов.

— Вы владете девятью языками. Как при вашем плотном рабочем графике вы находите время изучать языки?

— У меня есть талант к языкам. Язык – это как музыка. Ты должен слышать и повторять. У меня просто хороший слух. Когда японцы слышат, как я говорю по-японски, они удивляются.

— В свете услышанного, можно сделать вывод, что в следующий ваш приезд в Армению нам не понадобится переводчик?

— Я в этом уверен!

Июнь 2007 года. В Ереване чудесный теплый день. В фойе гостиницы «Армения» в напряженном ожидании застыла женщина средних лет, в руках у нее книга и старая, пожелтевшая фотография. Навстречу ей вышел человек, имя которого известно всему миру, голос которого звучит в самых отдаленных его уголках – великий французский шансонье Шарль Азнавур. Он взглянул на женщину, потерявшую дар речи при одном его появлении, первый с ней поздоровался и, обратив внимание на фотографию в ее руке, воскликнул: «Это фотография моего деда. Откуда она у вас?», а потом похлопав ее по плечу сказал: «Давайте присядем, расскажите мне — что и как». Десять минут Шарль Азнавур задавал вопросы своей племянице Карине, а она тем временем показывала ему генеалогическое древо их рода, составленное ее дядей Арамом. Десять минут министр иностранных дел Армении и его окружение нетерпеливо ждали, когда закончится их беседа, поскольку эти десять минут были «украдены» у Президента Армении, к которому как раз в это время направлялся Шарль Азнавур. Наша собеседница Карине УнанянАзнавурян рассказывает в этом интервью о необычайно интересной истории рода Азнавурянов.

— В 1825 году прадед Азнавура Тер-Хачатур, наш общий предок, который жил в городе Эрзерум (бывший город Карин), вместе с русскими войсками под руководством генерала Паскевича, вывел всю свою паству в город Ахалцых, находившийся тогда под эгидой России. У Тер-Хачатура было трое сыновей – Мартын, Седрак и Мисак, и две дочери. Седрак – это мой прадед, а Мисак – дедушка Азнавура. Когда Шарль Азнавур в 1964 году впервые посетил Армению, мой дядя Вартан подарил ему генеалогическое древо этого рода, составленное им. К сожалению, древо это не совсем полное, в нем обозначены ветви только по мужской линии, поэтому, когда Азнавуру приходят письма от его родственников по женской линии, он удивляется и говорит, что ничего не знает об этом. Он знает только то, что у его деда было двое братьев, а о том, что у него было еще две сестры, ему ничего не известно.